До сего дня часто возникал вопрос об отношении к самовольно живот свой скончавшим – т.е. самоубийцам – и только в последнее время, после серьезного богословского исследования, проведенного Синодальной богослужебной комиссией, на основании доклада преосвященного Алексия, Архиепископа Костромского и Галичского, председателя Синодальной богослужебной комиссии, 27 июля 2011 года на заседании Священного Синода был утвержден «Чин молитвеннаго утешения сродников живот свой самовольне скончавшаго». Церковные каноны запрещают «приношение и молитву» за самоубийц, как сознательно отторгших себя от общения с Богом, но Святая Церковь проявляет заботу о родственниках и близких самоубийц в трудную для них минуту, утверждением нового чина.

Среди тяжких грехов Церковь всегда отличала грех самоубийства как грех в собственном смысле слова к смерти (1 Ин. 5:16), так как совершивший подобный грех не имеет уже возможности принести покаяния в нем. В IV веке святитель Тимофей Александрийский, отвечая на вопрос о возможности поминовения тех, кто сознательно лишил себя жизни, однозначно воспрещает церковную молитву о них. Позднее его ответ вошел в канонический корпус правил Вселенской Церкви как 14-е правило святителя Тимофея Александрийского.

«Аще кто, будучи вне себя, подымет на себя руки или повержет себя с высоты, за такового должно ли быти приношение (литургическое поминовение) или нет?» — спросили епископа Александрийского Тимофея. Святитель ответил: «О таковом священнослужитель должен рассудити, подлинно ли, будучи вне ума, соделал сие. Ибо часто близкие к пострадавшему от самого себя, (то есть, родственники самоубийцы), желая достигнути, да будет приношение и молитва за него, неправдуют и глаголют, яко был вне себя. Может же быть, яко соделал сие от обиды человеческой, или по иному какому случаю от малодушия: и о таковом не подобает быти приношению, ибо есть самоубийца. Посему священнослужитель непременно должен со всяким тщанием испытывати, да не подпадет осуждению»

Руководствуясь им, Церковь на протяжении столетий вплоть до наших дней отказывала и отказывает самоубийцам в отпевании и поминовении, делая исключение только для лишивших себя жизни «во исступлении ума». Справедливость этого правила подтверждается духовным опытом подвижников, которые, дерзая молиться за самоубийц, испытывали непреодолимую тяжесть и бесовские искушения. Самоубийца уходит из этой жизни в противлении Богу, нераскаянным, и даже молитвы Церкви не могут освободить его от вечных мук.

«Страшная истина, - пишет святой праведный Иоанн Кронштадтский. - Нераскаянные грешники после смерти теряют всякую возможность измениться к лучшему и, значит, неизменно остаются преданными вечным мучениям (грех не может не мучить). Чем доказать это? Это с очевидностью доказывается настоящим состоянием некоторых грешников и свойством самого греха - держать человека в плену своем и заграждать ему все исходы. Кто не знает, как трудно без особенной благодати Божией обратиться грешнику с любимого им пути греха на путь добродетели! Как глубоко грех пускает в сердце грешника и во всем существе его корни свои, как он дает грешнику свое зрение, которое видит вещи совсем иначе, чем как они есть в существе своем, представляясь ему в каком-то обаятельном виде. Потому мы видим, что грешники весьма часто и не думают о своем обращении и не считают себя великими грешниками, потому что самолюбие и гордость ослепляют им глаза; если же почитают себя грешниками, то предаются адскому отчаянию, которое разливает глубокий мрак в их уме и сильно ожесточает их сердце. Если бы не благодать Божия, кто бы из грешников обратился к Богу, так как свойство греха - омрачать нас, связывать нас по рукам и по ногам. Но время и место для действия благодати - только здесь: после смерти - только молитвы Церкви и то на раскаянных грешников могут действовать, на тех, у которых есть приемлемость в душах, свет добрых дел, унесенный ими из этой жизни, к которому может привиться благодать Божия или благодатные молитвы Церкви. Нераскаянные грешники - несомненные сыны погибели».

По 14-му правилу святого Тимофея Александрийского Церковь не молится за самоубийц на Литургии, родственники самоубийц не могут подавать записки об упокоении души своего близкого, не могут заказывать панихид или отпеваний, так как по церковным канонам самоубийство считается преступлением не совместимым с членством в Церкви, прямым отвержением Творца и его промысла. В то же время нельзя не признать, что по мере секуляризации религиозной жизни общества проблема самоубийств становилась все более значимой и трагичной для Церкви.

Еще в начале XX века архиепископ Никон (Рождественский) писал в своем дневнике: «Вследствие упадка веры вообще и озлобления, как нравов, так и характеров, умножилось число самоубийств. Убивают себя юноши, убивают себя 90-летние старики. Опустошается душа, расхищаются из сердца последние остатки веры, идеализма, стираются последние следы образа Божия, замирает дух, не остается никакой опоры для борьбы с искушением, и — человек решает: нет смысла больше жить и страдать, и в озлоблении на все, как мятежник, самовольно уходит из жизни. Такова психология большинства случаев самоубийств. В ее основе лежит неверие в Промысел Божий, хула на благость Божию, отчаяние — смертные грехи, смертные потому, что не дают места покаянию, убивают дух, удаляют, гонят от человека спасающую Божию благодать».

Особенно вопрос об отношении к самоубийцам обострился и усложнился в наши дни, когда большая часть покончивших с собой — люди крещеные. Руководствуясь резолюцией Святейшего Патриарха, было составлено чинопоследование, в основу которого положена евангельская мысль о том, что умножение беззаконий является следствием общего оскудения любви (ср. Мф. 24:12). А стало быть, в отчаянии, приводящем человека к добровольному уходу из жизни, повинны не только внешние обстоятельства жизни или его собственное маловерие, но и его близкие, не оказавшие ему как страждущему члену Церкви должной христианской любви.

«Очень важно не путать этот молитвенный чин с отпеванием. Как можно к человеку, который восстал против Бога и самовольно закончил свою жизнь, применить слова молитв «в вере скончавшийся» или «со святыми упокой?» - Комментирует новое молитвенное последование член синодальной богослужебной комиссии, настоятель храма Живоначальной Троицы в Троицком-Голенищеве, протоиерей Сергий Правдолюбов.

По церковной традиции родственники могут молиться о самоубийцах только келейно, то есть домашней молитвой. Для этого существует молитва св. Льва Оптинского. Они скорбят об утрате близких и идут за утешением в храм, где им тоже не могут помочь. Такая безысходность часто отталкивает скорбящих людей от Церкви. Для облегчения этой скорби святейший Патриарх Кирилл предложил составить новый молитвенный чин для родственников самоубийц, который можно было бы совершать как в Церкви, так и дома. Таким образом, молитвенное утешение может получить каждый православный христианин, если в его жизни произошло прискорбное событие самоубийства его родственника или близкого человека и это является великим актом милосердия для попавших в такую ситуацию. Милость, распространяемая Церковью в подобных случаях на своих верных чад, еще раз убеждает всех, в том числе и критиков церковной жизни, о том, что Святой Православной Церкви близок и важен каждый крещеный человек, ко всем проявляется максимально возможное внимание и душевное попечение.

Доктор богословия протоиерей Александр Федосеев